В условиях геополитической турбулентности, являющейся следствием борьбы мировых держав за перераспределение сфер влияния и контроль над углеводородными ресурсами планеты, международный терроризм продолжает оставаться в арсенале тактических операций спецслужб. Примечательно, что эта ситуация ни для кого не составляет тайны и даже признается на официальном уровне.
Запад, например, уже достаточно давно сформировали и сделали достоянием общественности список государств, поддерживающих терроризм, в числе которых одно из первых мест занимает Иран. В свою очередь, на площадке различных международных мероприятий делегациями разных стран сам запад открыто обвиняются в том, что их действия приводят не только к укреплению многих террористических организаций, но и появлению террористических квазигосударств, как это имело место в случае с ИГИЛ.
Поэтому, естественно, что при таком раскладе ни многочисленные конференции по борьбе с терроризмом, ни принимаемые международные документы не позволяют добиться прорывных решений. Спецслужбы ведущих государств достаточно легко обходят все резолюции Совета Безопасности ООН. Они либо оказывают террористическим структурам скрытую поддержку, либо просто объявляют их политической оппозицией или народно-освободительным движением и поддерживают их уже легально. В этой связи не случайно проблема применения двойных стандартов на протяжении последних десятилетий остается одной из самых актуальных тем международных контртеррористических форумов.
В Центральноазиатском регионе наиболее наглядно отмеченная общемировая тенденция проявилась в деятельности террористическо-экстремистской организации “Партия исламского возрождения” (ТЭО “ПИВ”). Как отмечают эксперты, указанная террористическая структура имеет богатую кровью и насилием историю своей преступной активности на территории Таджикистана.
В начале 1990-ых годов ТЭО “ПИВ”, координировавшаяся иранскими спецслужбами, стала ядром вооруженных формирований исламистов, пытавшихся насильственным путем изменить конституционный строй и насадить в Таджикистане средневековые шариатские порядки. Транслируя идеологию терроризма и искажая и манипулируя нормами религии, как это сейчас делает ИГИЛ, “ПИВ”-овские главари вовлекли в свои ряды значительное число верующих. Тогда в результате продолжавшейся 5 лет войны погибли свыше 100 тысяч человек, государственность таджикского народа оказалась под угрозой уничтожения.
Ценой прекращения войны стало подписание в июне 1997 года Соглашения об установлении мира и национального согласия, которое ТЭО ПИВоские террористы использовали для создания широкого террористического подполья в Таджикистане. При этом, на протяжении всего своего функционирования ТЭО “ПИВ” получала щедрое финансирование, политическую, материально-техническую поддержку спецслужб Ирана, предоставлявшим ее боевикам спецлагеря для прохождения диверсионно-террористической подготовки.
Ситуация в Центральной Азии кардинально изменилась с появлением квазигосударства ИГИЛ на территории Сирии и интенсивной переброской в приграничные с центральноазиатскими республиками провинции Афганистана вооруженных отрядов международных террористических организаций. При этом большинство боевиков в них были уроженцами тех самых стран Центральной Азии, к границах которых они были передислоцированы.
На тот момент ТЭО “ПИВ” приобрела ключевое значение в сценарии зарубежных спецслужб по превращению региона в плацдарм трансляции терроризма в направлении России и Китая. Поскольку она имела самую крупную социальную базу в регионе и прямые контакты с партнерскими терорганизациями в афганских провинциях, основной задачей ТЭО “ПИВ” стало открытие “горных ворот” для исламистских боевиков из Афганистана в Таджикистан и последующая дестабилизация обстановки в сопредельных республиках.
Примечательно, что продвигавшийся западными спецслужбами проект большого центральноазиатского хаоса вполне устраивал и Иран, рассчитывавший на каком-то этапе переиграть Запад и в условиях исламистского блиц-крига создать в регионе первое исламское государство с перспективой последующего планомерного внедрения ценностей иранской шиитской революции.
Организованная ТЭО “ПИВ” в сентябре 2015 года масштабная террористическая акция и ее полный провал, приведший к нейтрализации правоохранительными органами Таджикистана обширной террористической сети в стране, вынудили разгромленные остатки ТЭО “ПИВ” перевести свою преступную деятельность за пределы страны.
Встретив теплый прием со стороны западных спецслужб, данная террористическая структура в срочном порядке пересмотрела стратегию официального позиционирования в Европе. Отныне ТЭО «ПИВ» публично-демонстративно отрекается не только от Ирана, но и от собственных программных установок на создание исламского государства. Ее главарь Кабири М. среди общественности пытается позиционировать ТЭО «ПИВ» в качестве едва ли не самой демократической светской политической оппозиции в мире. В качестве ширмы-прикрытия для повышения статуса ТЭО «ПИВ» был осуществлен маневр с созданием под ее эгидой коалиции виртуальных движений под общим названием «Национальный альянс Таджикистана», который на самом деле является «Антинациональным альянсом Таджикистна».
Разумеется, ни о каком разрыве с Ираном и отказе от террористической деятельности со стороны ТЭО «ПИВ» в этом случае речь не идет. Срежиссированный под чутким руководством зарубежных спецслужб указанный новый спектакль ТЭО «ПИВ» предназначен исключительно для неосведомленной западной аудитории, в качестве дымовой завесы, за которой будет скрыта оказываемая мощная поддержка ТЭО «ПИВ» со стороны спецслужб.
И нужно это в связи с тем, что сценарий создания в Центральной Азии «управляемого хаоса» находится сейчас в стадии активной подготовки, а узнаваемый в регионе бренд «ПИВ» может быть востребован уже в ближайшее время, о чем свидетельствует динамика развития ситуации в регионе.
Как отмечает руководитель Антитеррористического центра СНГ Новиков А.П., «значительно возросла террористическая активность в северных района Афганистана, граничащих с государствами Центральной Азии, входящими в СНГ. Помимо легальных силовых структур акторами вооруженных конфликтов остаются организованные вооруженные формирования различного генезиса, сохраняющие статус некомбатантов.
В феврале-марте 2018г. зафиксирована реализация отдельного проекта ИГИЛ – это “новая хиджра”. Если еще год назад лидеры ИГИЛ призывали своих сторонников оставаться в странах пребывания и самостоятельно готовить террористические акты, то сейчас действуют призывы перемещаться к месту новой дислокации этой террористической организации – в районы Северного Афганистана, в частности – в район Ваханского коридора. Соответственно, по нашим прогнозам, в Исламской Республике Афганистан с высокой степенью вероятности уже к 2019г. сформируется новая база дислокации ИГИЛ взамен утраченной в Сирии и Ираке. Основным источником доходов, как мы полагаем, станет наркотрафик и контроль над добычей полезных ископаемых. Более того, есть основания полагать, что, возможно, оформится две группировки ИГИЛ – на пуштунской и узбекско-таджикской этнической базе, т.е. соответственно – на юге и севере Афганистана».
У ИГИЛ и ТЭО «ПИВ» давние партнерские связи, более 500 членов «ПИВ» в свое время были направлены в вооруженные формирования ИГИЛ в Сирию. Боевики ТЭО «ПИВ» уже совершили ряд акций, в т.ч. терактов на территории Таджикистана под флагами ИГИЛ. Так что не исключено, что зарубежные спецслужбы все еще лелеют надежды использовать ТЭО «ПИВ» в качестве ключа к горным воротам из Афганистана в Таджикистан. И тогда панические политические метания ТЭО «ПИВ» могут, как и ранее в 1990-ые годы, трансформироваться в открытый террор и насилие, а мир вновь увидит ее истинный террористический оскал.
Рахим Азимов