Зарубежные корни, привозная сущность и геополитические предназначения ТЭО ПИВ известны всем исследователям, научно-исторические диспуты об этом уже давно завершены. Однако само руководство этой организации постоянно для сокрытия исторической истины придумывает и использует мифы о процессе создания политических и идеологических основ партии. Несмотря на то, что деятельность этой организации сплошь состоит из лжи, но в этом разделе мы рассмотрим две «лжи о создании» ТЭО ПИВ, ознакомление с которыми раскрывает лживую сущность этой организации.
Первая ложь о создании ТЭО ПИВ
ТЭО ПИВ всегда заявляет, что эта партия была основана ещё в 1973 году и имеет 40-50-летнюю историю. В связи с этим для привлечения населения нахзатовцы организовывали пропагандистские юбилеи 30, 35, 40-летия партии и делали вид, будто эта партия была создана в самый разгар Советского Союза как самостоятельная организация и функционировала в тот период. Согласно письменным воспоминаниям основателя ПИВ С. А. Нури, учредительное собрание этой партии состоялось 20 апреля 1973 года, в котором приняли участие Мухаммадджон Гуфронов, Мулло Неъматулло Эшонзода, Одинабек Абдусалом, Каландар Садриддинов и сам С. А. Нури. Он добавляет, что именно на этом собрании, которое состоялось в Бохтарском районе в доме Каландара Садриддинова, было принято решение о создании организации «Исламское возрождение молодёжи Таджикистана».
Однако известный исследователь этой темы, доктор политических наук Д. Назиров после тщательного изучения вопроса доказал, что утверждение о том, что в это время с участием указанных лиц было проведено заседание, вообще было невозможным, поскольку в это же самое время некоторых из этих лиц не было на территории Таджикистана, они не могли принимать участие в этом заседании.
Доктор Д. Назиров, в частности, отметил, что житель Вахшского района тогдашней Курган-Тюбинской области Неъматулло Эшонзода, 1949 года рождения, 25 марта 2010 года в беседе с автором статьи отметил, что он был призван в ряды Советской Армии с 1971 года и вернулся в Таджикистан только к концу мая 1973 года. Ввиду этого он не был 20 апреля 1973 года в Таджикистане и не мог участвовать в закрытом заседании в Курган-Тюбе.
Документы свидетельствуют, что другой «участник» этого заседания, Одинабек Абдусалом, 1954 года рождения, также в ноябре 1972 года был призван в ряды Советской Армии и только в октябре 1974 года вернулся в Таджикистан. Поэтому он не мог быть участником этого заседания.
Третий «участник» «учредительного собрания», Мухаммадджон Гуфронов, 1954 года рождения, после разрыва отношений с С. А. Нури в Афганистане полностью отрицал проведение такого «учредительного заседания ПИВТ» и заявил, что он с ноября 1972 года до 1978 года проживал в городе Андижан Республики Узбекистан, где получал подпольное религиозное образование и из-за боязни быть призванным на военную службу ни разу не приезжал в Таджикистан. Поэтому он не мог быть участником этого «учредительного собрания нахзатовцев».
Таким образом, эти четкие исторические факты, сопоставленные с подтверждающими документами, доказывают, что проведение такого заседания 20 апреля 1973 года с участием вышеназванных лиц было невозможным. Поэтому выдуманный рассказ о проведении «учредительного заседания» в 1973 году является попыткой нахзатовских руководителей показать якобы богатую историю своей деятельности и не имеет никакой реальной основы. Исходя из этого, можно сказать, что деятельность этой организации была с самого начала лживой, даже в вопросе создания своей истории руководители пытаются перекроить историю и обмануть общество.
В связи с этим при поддержке иностранных эмиссаров ещё в 80-е годы нахзатовцы начали работу по подпольной пропаганде и обучению, однако только в 90-е годы, после создания Исламской партии Советского Союза, возник вопрос о создании политической партии, учредительное собрание состоялось 6 октября 1990 года в селении Чортут района Рудаки.
Вторая ложь о создании ТЭО ПИВ
В годы после подписания Соглашения о мире руководители ТЭО ПИВ всегда старались назвать себя организацией, имеющей национальные корни, показать её «самостоятельной», «внутренней» и «таджикской» партией. C. А. Нури по этому вопросу, в частности, сказал: «При создании Исламской партии Таджикистана мы никому не подражали, никакого влияния внешней пропаганды, особенно со стороны Ближнего Востока, на нас не было. Наше движение было внутренним, самобытным и народным». Но эти слова являются ложью.
Образ мышления, основные идеи и сама структура ТЭО ПИВ была сформирована именно в результате проникновения в Таджикистан чуждого ваххабитского мышления и вследствие подпадания под влияние консультантов и руководителей спецслужб. Ещё в первые годы возникновения этого процесса нахзатовские активисты попали под влияние лидеров международного ислама, таких, как Хасан-аль-Банно, Сайид Кутб, Мухаммад Кутб, Абу Аълои Мавдуди, и слепо следовали их идеям. Вредоносная литература в те годы проникала в Советский Союз через студентов и некоторых госслужащих, которые ездили в командировки в арабские страны. После упрощения процедуры поездок в Советский Союз деятельность зарубежных пропагандистов экстремистских идей в Центральной Азии приобрела серьёзный размах. Они начали переправлять не только пропагандистскую литературу, но и денежные средства для поддержки движения.
В частности, один из основателей партии нахзат Мухаммадджон Гуфронов был задержан при возвращении после получения образования в городе Андижан Узбекистана соответствующими государственными органами с 200 религиозными и идеологическими книгами, среди которых были книги авторов ваххабитских течений.
В советские годы была предотвращена другая ситуация контакта с ваххабитским агентом. Один из нахзатовских активистов, житель селения Себистон Дангаринского района Мулло Аджик (Алиев), был связан с зарубежными студентами из арабских стран и в сотрудничестве с суданским студентом Зубайдом Содисом пытался доставить для нахзатовцев идеологические и религиозные книги с арабским алфавитом, изданные в небольшой типографии. После разоблачения этого плана по письму Министерства иностранных дел СССР в посольство Судана этот студент были исключен из университета и депортирован из Советского Союза. Как было отмечено, серьезную роль в формировании мировоззрения населения, а также в следовании идеям партии сыграли революционные руководители Исламской Республики Иран и моджахеды из Афганистана.
Например, в 1990 году органами государственной безопасности были задержаны гражданин Таджикистана Абдулхамид Давлатов (брат бывшего председателя ПИВ Мухаммадшарифа Химматзода), а также граждане Афганистана – Абдурашид валади Хоркаш, Давлатмад валади Рустам и несколько последователей партии из Кулябского региона.
По словам нарушителей границы, они получили задание в тогдашней пакистанской разведслужбе и Исламской партии Афганистана, согласно которому они должны были проникнуть в Таджикистан из Афганистана, подпольно связаться с таджикскими нахзатовцами, создать террористическую группу и совершать теракты не только в нашей стране, но и в странах Центральной Азии. По завершении следствия все они судом были привлечены к уголовной ответственности.
Таким образом, не имеет реальной основы заявление ТЭО ПИВ о том, что она является местной таджикской организацией, она является результатом геополитического процесса, выходящего за рамки Таджикистана. Наёмная сущность и зарубежная идентичность этой экстремистской организации будут подробно описаны в будущих главах диссертации.
Эти несколько конкретных и десятки других примеров доказывают, что руководители ТЭО ПИВ сталкиваются в своей жизни с какой-то интеллектуальной проблемой или психологическим комплексом. Потому что они сами не имеют никаких внутренних корней, не имеют ни одной национально-народной основы, прекрасно знают, что являются детищем зарубежных спецслужб. В этой связи они чувствуют свое полное отчуждение от культуры, общества, ценностей и интересов Таджикистана и стремятся связать себя с народом Таджикистана. Однако, как часто далёкие от истории и культуры нации, эти неоднозначные попытки как всегда отражают несостоятельность их лжи.
Саидходжа АКБАРОВ,
ветеран процесса национального примирения,